Сексуальные мужчины сегодня: крысы, твинки и бимбо

Архетип нежного мальчика активно продолжает бороться за первое место в медиа, посмотрите только на худощавого и кудрявого Марка Эдельштейна. Оригинальный худощявый и кудрявый Тимоти Шаламе же меняет траекторию в сторону более классической гипермаскулинности: правит межпланетной империей, становится чемпионом по игре в настольный теннис, одевается под руководством стилиста Брэда Питта и назначается амбассадором компании по производству электромобилей.

Himbo

К классическим маскулинным стандартам красоты мы вернулись в 2023 году, с выходом «Барби». Он ознаменовал эру Himbo, лицом которой заслуженно стал Райан Гослинг в роли Кена – платиновый блондин с точеной фигурой и инфантильным поведением. Himbo – это контаминация слов him и bimbo. Последним обычно уничижительно называют женщин, подчеркивая их глупость и чрезмерную сексуализацию. Himbo хоть и визуально маскулинны, их часто сравнивают с безобидными золотистыми ретриверами, ведь они такие же наивные и преданные. Например, Джейсон Момоа и Трэвис Келси – примерные семьянины со спортивной фигурой и целым набором глупых шуток.

Rodent Man

Вслед за Himbo апогеем сексуальности стал Rodent Man – «человек-грызун» с заостренными чертами лица, зубастой улыбкой и большими ушами. Термин появился на фоне фильма «Претенденты», где главные роли исполнили Джош О’Коннор и Майк Фейст. Зрители сразу отметили сходство актеров с героями картин «Смывайся!» и «Стюарт Литтл», – отсюда и влечение к «крысам». Среди других популярных «грызунов» – Джереми Аллен Уайт, Мэттью Хили и Адам Драйвер. В The New York Times одержимость архетипом называют протестом против искусственной красоты – нейросетей, фотошопа и фильтров. Люди соскучились по несовершенству и хотят видеть «уязвимость асимметричного лица».

Ugly Hot

Rodent Man не стоит путать с Ugly Hot – конвенционально некрасивым, но сексуальным мужчиной. Главное отличие второго в горячем рельефном теле. Ugly Hot – это Уилл Поултер и Барри Кеоган: в какой-то момент оба актера буквально прокачали свою внешность. «Кто этот симпатичный парень с широкими голубыми глазами и плохим большим мм?», – поет о Барри Сабрина Карпентер. «Когда ты называешь красивым кого-то «некрасивого», это делает тебя круче», – считают в The New York Times. Признаем: Rodent Man, Ugly Hot или Himbo – каждый мужчина красив по-своему. Тем более, «Ваши мускулы не для сражений на войне // Ваши губы не для того, чтобы высказывать свое мнение // Ваши глаза существуют, чтобы мы смотрели в них».

Позитивная маскулинность

Видимо, мужчины сдались и решили играть по женским правилам: теперь мужская привлекательность в медиа определяется иначе. Из маскулинности исключили всякую токсичность и «мужик» – это не только Том Холланд в обнимку с закоптелыми механиками Aston Martin, но и Том Холланд в рекламе нежного парфюма Paradigme от Prada. Это потный после тренировок Дуэйн «Скала» Джонсон, которому дочери мило наносят макияж. Это сексуальный полуголый Бэд Банни в рекламе Calvin Klein, который следом чувственно плачет в прямом эфире. Это Джереми Аллен Уайт с его татуированными мощными бицепсами, которыми он удерживает большую охапку свежих цветов. Женщины наконец добились своего: мужчины признали и собственную мужественность, и собственную чувствительность.