Невидимый возраст: женская красота и страх старения

Зонтаг пишет, что женщину с раннего возраста приучают воспринимать свою внешность как главное мерило собственной ценности. Молодость, свежесть, сексуальность – все это становится ее «капиталом». Когда эти качества якобы убывают с возрастом, женщине остается только чувствовать стыд, неловкость и тревогу. Старение, по ее мнению, не просто биологический процесс, а культурная катастрофа – но только для женщин.

Особое внимание в статье уделяется медиа и массовой культуре. Зонтаг указывает на то, что в кино, литературе, рекламе образ стареющей женщины почти всегда трагичен или комичен, в то время как стареющий мужчина изображается сексуальным. Этот дисбаланс в репрезентации усиливает внутреннюю неуверенность женщин и формирует ложные идеалы, под которые невозможно подстроиться. А еще в отличие от мужчин женщины часто начинают бояться старости еще до того, как она наступила. Эта тревога глубоко социальна: она коренится не в естественном процессе старения тела, а в том, как общество его оценивает. Зонтаг подчеркивает, что этот страх – результат культурных стереотипов, а не объективной реальности.

Мне через пару лет исполнится 30 – и страх, который Зонтаг описала почти 50 лет назад, неожиданно очутился в моем паноптикуме тревог (как будто было мало до этого). Я начала проверять, кто смотрит на меня на улице. Насколько упруго выглядит моя кожа на фотографиях. Противостою желанию воспользоваться фейстюном. Эта проблема все чаще обсуждается в медийном поле. Cпасибо Деми Мур – ее речь во время получения статуэтки «Оскар» за фильм «Субстанция» помогла понять, что мы проделали неплохую работу по продвижению женского имиджа. Будучи изначально против идеи продолжения «Секса в большом городе», я понимаю, что сериал «И просто так», пусть криво, косо и кринжово, но сумел поставить женщин «невидимого» возраста в культурный контекст, где они продолжают жить – наслаждаться сексом, решать любовные проблемы и ходить на вечеринки. Впрочем, месседж сиквела остается размытым – да, героини как будто остаются в центре внимания, но основные усилия сценаристов словно направлены на то, чтобы они продолжали вести себя так же, как в 30 и 40 лет.

Возрастной порог постепенно отодвигается, и хотя я начинаю тревожиться насчет наступления своего 30-летия, эта тревога – не страх, который однозначно испытывали мои прародительницы лишь десятилетия назад. И хотя теперь я не боюсь ни 30, ни 40, мой пульсирующий мозг уже задает вопрос – а что будет в 50 или 60? Я наблюдаю, как стареют иконы моего детства Карин Ройтфельд и Моника Беллуччи, иногда даже вижу их на улицах. Красавицы и секс-символы, они до сих пор ими остаются, но порой чувствуется, насколько они привязаны к своему образу. Хотелось бы мне так? Нет, мне бы хотелось, чтобы в них чувствовалась та самая уверенность в своей неотразимости, которая видна в их одногодках-мужчинах.

Вспоминаются одни из первых дней на стажировке в крупной компании. Ее директору на тот момент уже было 75 лет, и для меня он входил в категорию «дедушка». Его улыбки и расположение ко мне я приняла за отеческую заботу, пока несколько недель спустя не поняла, что это был неприкрытый, пусть и безобидный, флирт (как и со всеми остальными стажерками в офисе). Сам факт, что настолько взрослый мужчина до сих пор может рассматривать себя в качестве перспективного любовника, меня шокировал. Сильнее меня, наверное, ошеломила только история о том, как 80-летний бойфренд моей 60-летней мамы сказал, что он не ищет ничего серьезного.

А еще я понимаю, что мне повезло – я живу в Европе, где эта работа уже была проделана. В Казахстане, да и во многих других регионах мира, до этого уровня еще как минимум десятилетие. Нет, встречаются и замечательные исключения, но подавляющее большинство моих 30-летних подруг как будто подводят черту после этого возраста. Поэтому иногда я так не люблю возвращаться в Казахстан – кажется, мне накидывают несколько лет, как только я пересекаю таможенный контроль. Добавьте к этому показное пуританство, до сих пор порицающее женскую сексуальность как самый страшный грех. И получаем целое поколение женщин, которые автоматически переходят в категорию невидимых и всеми силами пытаются оттуда выбраться – и за это получают клеймо «молодящихся».

Лекарства от этого в Казахстане еще нет. Не хочется стоять в белом пальто и раздавать советы, но, наверное, женщинам самим надо стать добрее к себе и товаркам. Перестать соглашаться на роли вторых жен и не пытаться выглядеть «моложе». Тогда мы и перестанем умирать как красавицы, а поймем, что ими можно быть и в 60.